Эльвире Набиуллиной не раз приходилось доказывать профессионализм, характер, умение работать в кризис и, что редкость в российской власти, готовность двигаться к поставленным целям.

Министром экономического развития она стала в кризис 2008–2009 гг. А на посту председателя ЦБ столкнулась с идеальным экономическим штормом: кризис, санкции, обвал цен на нефть и рубля. Но курса она не сменила и перешла к таргетированию инфляции, вопреки многочисленным призывам защищать рубль и накачивать экономику деньгами. И сегодня политика инфляционного таргетирования вкупе с бюджетным правилом считаются главными заслугами властей в экономике, которые защищают ее или во всяком случае смягчают внешние удары.

В банковском секторе она сделала то, на что не решались ее предшественники – начала в 2013 г. зачистку банковского рынка. Сотни банков лишились лицензий, вывод и обналичивание денег кратно снизились, откровенно недобросовестные игроки удалены с рынка. Затем последовала реформа надзора – централизация в Москве и смена ключевых кадров. Реформировано и оздоровление банков: теперь регулятор делает это сам, без участия Агентства по страхованию вкладов. Обратная сторона медали – сам ЦБ превратился в рыночного игрока – владельца крупнейших банков, оставив в конкурентах из топ-10 только три негосударственных банка. Мера вынужденная, как и конкуренция со Сбербанком в цифровом бизнесе: ЦБ создает системы быстрых платежей и биометрии, которыми, как задумано, будет пользоваться весь рынок.

Набиуллина не раз доказывала, что умеет учиться на ошибках. ЦБ критиковали за запоздалое повышение ключевой ставки в 2014 г., и теперь он предпочитает работать на упреждение. От волатильности не убережешься, поэтому главное – иметь инструменты защиты от ее последствий. И сегодня ЦБ – один из немногих представителей власти, чья политика добавляет определенности, а не убавляет ее.